Вологодская берестяная грамота

Берестяные грамоты, или частные послания на бересте, посвященные самым разным вопросам (хозяйственным, семейным, торговым и т. д.), для жителей древнерусских городов были обычным явлением. У исследователей эти памятники письменности вызывают особый интерес как источники по истории повседневности, отражающие уровень социально-экономического развития русских земель в XI–XV веках.

Первую такую грамоту археологам удалось обнаружить в Великом Новгороде в 1951 году, затем аналогичные открытия были сделаны в других древних городах. В 2015-м в число этих городов вошла Вологда: небольшой берестяной свиток был найден в ходе раскопок, проводимых под руководством Игоря Полиевктовича Кукушкина. Это оказалось послание, написанное на листе бересты длиной около 20 и шириной от 2,2 до 3,6 сантиметра, состоящее из четырех строк.

Изучением грамоты занимались виднейшие исследователи памятников древнерусской письменности — академик РАН Андрей Анатольевич Зализняк и член-корреспондент РАН Алексей Алексеевич Гиппиус. Они датировали документ первым сорокалетием XIV столетия и пришли к выводу, что его палеография свидетельствует о высокой культуре письма. Текст вырезан уверенной рукой, привычной к письму, с устойчивым и своеобразным начертанием букв. Грамота хорошо сохранилась, ее оформление тяготеет к новгородским традициям: буквы вырезаны стилосом-писалом, строки идут параллельно волокнам бересты.

Текст удалось полностью прочитать и перевести на современный язык: «Яков [обращается] к тебе, к тебе [обращается и] тесть Онаник. Брат Остаф! Я послал с тобой рубль — к Самойлу рубль. И нет у меня ни рубля, ни проторов». Истолковать однозначно смысл послания историки не смогли и выдвинули две версии. В первом случае Яков отправил Самойлу в долг рубль и понес расходы («проторы») на доставку, оплатив услуги посланника Остафа. Но Самойло не рассчитался с Яковом в срок, из чего последний сделал вывод: либо рубль не был доставлен, либо должник решил его не возвращать. Согласно второй версии, Яков отправил Самойлу рубль в уплату налога («проторов»), но Остаф деньги не доставил и за Яковом остался долг.