Граф Алексей Андреевич Аракчеев три десятилетия оставался одним из самых влиятельных людей в стране после императора. Он занял позиции у трона в 1796 году, при Павле I, и утратил их только в конце 1825 года, после смерти Александра I, прихода к власти Николая I и потрясшей современников жестокостью расправы, которую Аракчеев учинил в Грузино над убийцами своей любовницы, Настасьи Минкиной.
«Наложница его, как слышно было, беглая матросская жена, была женщина необразованная, — вспоминал Николай Греч, — грубая, злая, подлая, к тому безобразная, с хамским лицом и грузным телом. Владычество ее над графом было так сильно, что в народе носился слух, будто она его околдовала каким-то питием и, когда Александр I бывал в Грузино, варила волшебный суп для его стола, чтобы внушить ему благоволение и дружбу к графу. Она обходилась со слугами и людьми графа очень дурно, — наговаривала на них, подвергала жестоким наказаниям без всякой вины, особенно тиранила женщин и девок».
Настасья Федоровна Минкина (Шумская) (ум. в 1825).
Фото: VOSTOCK Photo
В сентябре 1825 года Минкину настигла расплата. В отсутствие Аракчеева, инспектировавшего военные поселения Новгородской губернии, повар, чью сестру Минкина избрала мишенью для своих издевательств, вошел ночью в спальню обидчицы и отрезал ей голову. «Аракчеев, узнав о том, оцепенел было, а потом впал в бешенство… — вспоминает Греч, — он известил Государя о постигшем его несчастии и в ответ получил письмо, в котором Александр выражал ему свое соболезнование».
Даруя Аракчееву герб в 1797 году, Павел I собственноручно написал на нем девиз «Без лести предан».
Фото: VOSTOCK Photo
За убийством Минкиной последовала жестокая расправа. «Фон Фрикен (полковник гренадерского полка Аракчеева, главный палач в Грузино, по прозвищу Федор Кулаков) и Миллер (полковой доктор), прибыв на место преступления, сейчас же распорядились заковать по рукам и ногам всех дворовых людей графа, без разбору, как причастных, так и непричастных к роковому делу. Аракчеев немедленно потребовал к себе злодеев, которые и были приведены к нему в цепях… Мщение убийцам его друга было беспощадно. Целые реки крови были пролиты в память о погибшей графской любовнице и в назидание дворовых и крестьян чуть ли всей Новгородской губернии...
Граф Алексей Андреевич Аракчеев (1769–1834).
Местом казни была выбрана поляна напротив колоннады церкви св. Андрея Первозванного. В 9 часов рота вышла из квартир и оцепила лобное место. Сзади цепи солдат стояли собранные почти со всего поселения крестьяне с женами и детьми, всего около четырех тысяч человек». Так вспоминал о расправе в Грузино очевидец, Александр Гриббе, на тот момент — 19-летний офицер расквартированного в Селищах гренадерского графа Аракчеева полка; эти строки он напишет уже в старости, в своем имении в Старой Руссе, которое снимал у него в это время (и выкупит после его смерти) Достоевский.
Грузино. Собор Андрея Первозванного, 1820
«Несчастная история с его Настасьей, — писал об Аракчееве генерал Сергей Маевский, — лишила его рассудка. Он проклинает свет, людей и, как уверяют, осквернял уста своим богохулением… бегая с окровавленным платком и отрубленными пальцами Настасьи, скрывался от всех более двух месяцев».
Евангелие из Андреевского храма села Грузино. 1810.
Фото: VOSTOCK Photo
Тем временем в Таганроге скончался кумир Аракчеева, Александр I. Новым императором Николаем «Сила Андреевич», как называли Аракчеева, был отправлен в отставку. 19 или 20 декабря его отставили от всех должностей, кроме начальства над военными поселениями, а 30 апреля 1826 года Аракчеев лишился и этой должности и был отправлен в бессрочный отпуск. По словам современников, свою роль в опале Аракчеева сыграла и расправа в Грузино. Как вспоминал композитор Алексей Львов, автор музыки гимна «Боже, царя храни»: «…зверские поступки и жесточайшие наказания со ссылкою в Сибирь довершили намерение Государя Николая Павловича удалить графа и, наконец, въезд в столицы ему был воспрещен… Могущество его исчезло совершенно».
Тарелка с видом усадьбы Аракчеева в Грузино. Фарфоровый завод Юсупова.
Фото: VOSTOCK Photo
Но все же против Аракчеева Николай был настроен изначально — если верить запискам фрейлины Марии Мухановой, ему требовался только хороший повод, чтобы избавиться от ненавистного всей России графа. Согласно запискам, отец Мухановой сообщил Николаю, что «…Аракчеев занят тем, что разыскивает убийц своей любезной. Все тюрьмы новгородские полны, и у него множество царских бланков, так что он может ссылать в Сибирь кого угодно». На что великий князь ответил: «…я сам ничего сделать не могу, но сегодня соберу Государственный совет, который немедленно пошлет курьера взять бланки. Я не могу тотчас удалить Аракчеева, так как он дружен с моим братом, но ты можешь всем сказать, что при мне он не будет иметь той силы, которую имел».
«Вид бельведера с колонадою в Грузинском саду». Литография из альбома «Виды села Грузино», 1821–1825. Литографская мастерская А. А. Аракчеева в имении Грузино при школе военных кантонистов.
Фото: Музей архитектуры им. А. В. Щусева
Уволившись со службы, Аракчеев отправился на какое-то время за границу. С его пребыванием в Берлине связан инцидент, окончательно лишивший графа милости Николая. Аракчеев велел отпечатать перевод писем к нему императора Александра; возмущенный Николай приказал уничтожить весь тираж. Колоритное описание последних лет жизни некогда всемогущего временщика оставил в своих «Воспоминаниях старика» публицист Николай Греч:
Не находя отрады и развлечения за границей, воротился он в Россию и прожил до конца своей жизни в Грузино. Он все еще считался на службе, но не подавал никакого знака жизни. Все его оставили. Тварь его, Клейнмихель, сделался первым его врагом и не называл его иначе, как злодеем. Когда в 1831 году вспыхнул бунт в поселенных войсках, он испугался и приехал из Грузино в Новгород. Не знаю, какая скотина был тогда новгородским губернатором (помнится, осел Демпфер). Он приказал объявить графу, что он, присутствием своим в Новгороде, мутит народ, и велел ему ехать обратно. В это время приехал в Новгород, по повелению государя, граф А. Ф. Орлов. Узнав о поступке губернатора, он призвал его к себе, спросил, по какому праву тот выгоняет председателя Государственного совета, когда не смеет без причины выслать из города и отставного солдата, надел Александровскую ленту и поехал к падшему вельможе. Аракчеев был приведен в восхищение этим вниманием. „Ваше посещение, граф, — сказал он Орлову, — было для меня тем приятнее, что я никогда не видал вас у себя в передней... Нынешние происшествия огорчительны. Жалею только, что нет здесь Петра Андреевича (Клейнмихеля): он мог бы насладиться зрелищем плодов своих усердных трудов!” Так негодяи сваливали друг на друга вину в этих подвигах!
Кабинет графа Аракчеева в селе Грузино, где останавливался император Александр I. Гравюра XIX века.
Фото: VOSTOCK Photo
Аракчеев скончался, не дожив до 65 лет, 21 апреля 1834 года в своей усадьбе в Грузино — в комнате, которую занимал во время своих визитов к нему кумир Аракчеева Александр I, на его диване и, по свидетельству очевидцев, не сводя глаз с портрета покойного императора. Прах опального графа захоронили в Андреевском храме в Грузино.
