Церкви Иванова. Загадочный «русский стиль» в облике Владимирской церкви и Введенского храма.

В годы Смутного времени начала XVII века село Иваново подверглось нападению польских интервентов — это одно из первых упоминаний об Иванове в источниках. Село, удобно расположенное вдоль реки Уводь, росло, богатело и обрастало церквями.

В XIX в. здесь, как и по всей Российской империи, когда православие являлось одним из столпов государственности («православие, самодержавие, народность» — известная триада Уварова), разворачивается масштабное церковное строительство. Под контролем центральных и губернских властей возводятся большие городские соборы, а на средства частных заказчиков — более скромные церквушки.

В 1871 году село Иваново превращается в город Иваново-Вознесенск, и на рубеже веков переживает экономический расцвет. Финансирование строительства храмов становится показателем престижа, и влиятельные купцы и промышленники начинают соревноваться в том, кто построит самый красивый собор по столичной моде.

В силу бурной советской истории таких церквей здесь сохранилось не так уж много — всего шесть. Самые интересные из них церкви, возведенные уже в начале XX века владимирским губернским архитектором Петром Густавовичем Бегеном церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы и церковь Владимирской иконы Божией Матери. К слову сказать, его брат, Николай Густавович, в 1905-1909 годах был городским главой Иваново-Вознесенска.

Церковь Владимирской иконы Божией Матери была построена в 1907-1908 годах и создавалась для уже существовавшей женской богадельни. Заказчицей храма была жена владельца меднолитейного завода С. И. Жохова, попечительница богадельни. Она же пожертвовала участок для строительства. Позже, в 1910-е гг., богадельня трансформировалась в женскую общину, где был открыт монастырь. Владимирская церковь стала последней работой Бегена на государственной должности: в сентябре 1907 года он заболел нервным расстройством, а в 1908 году подал в отставку.

Несмотря на разные функции (городской и монастырский храм) эти церкви схожи по конструктивным и стилистическим решениям. Для обеих построек Беген выбирает русский стиль, который одним обликом строений транслирует идею единства русской нации. Луковичные главы, красный кирпич, обилие декора, извилистые силуэты — церкви Бегена кажутся вышедшими из русских народных сказок. Одновременно с этим, обе церкви поражают своей монументальностью и величественностью за счет общего укрупнения объемов: массивный четверик, крупные апсиды, большие барабаны.

Мощь и благовеличие вызывают неизбежную ассоциацию с древнерусскими соборами. Но практически любой русский собор до XVII века при всей грандиозности внешнего облика внутри оказывается достаточно тесным и тёмным, разбитым на небольшие ячейки массивными столбами, поддерживающими купол. Петр Беген, опираясь на технические достижения, предложил изящное решение: массивные столбы заменил железобетонными арками, распределяющими тяжесть купола на стены. Такой прием увеличил внутреннее пространство храма и сделал его визуально единым. Похожее решение можно встретить еще в нескольких постройках начала прошлого столетия, например, в соборе Казанской иконы Божией Матери в Горушке, построенному по проекту архитектора Василия Косякова.